За что судят Эхуда Ольмерта

За что судят Эхуда Ольмерта

Эхуд Ольмерт во время визита в Москву. Фото: РИА Новости

Бывшему премьер-министру Израиля Эхуду Ольмерту в иерусалимском окружном суде предъявлены официальные обвинения в мошенничестве, должностных злоупотреблениях, подделке корпоративных документов и уклонении от уплаты налогов. Обвинительное заключение представили в суде генпрокурор Израиля Моше Ладор и окружной прокурор Иерусалима Эли Абарбанель. В деле фигурируют три эпизода из пяти, первоначально расследовавшихся полицией. В частности, обвинение в получении взяток экс-премьеру предъявлено не было.

Коррупционные скандалы с ранних дней омрачили недолгий срок премьерства Эхуда Ольмерта. «Я горд быть гражданином страны, в которой премьер-министра могут так же преследовать по закону, как любого рядового гражданина», — отметил Ольмерт, адвокат по основной специальности, в заявлении об отставке, сделанном 30 июля 2008 года. Правда, после этого заявления он ещё 8 месяцев оставался в премьерском кресле, которое в итоге покинул не из-за обвинений, а из-за проигрыша его партией выборов...

В самом деле, Ольмерту есть, чем гордиться: он стал первым в истории Израиля главой правительства, судимым по уголовным статьям. Министрам, действующим и бывшим, доводилось представать перед судом, отбывать сроки заключения, скрываться от правосудия, даже кончать с собой — но премьеров в Израиле ещё не судили. И не осуждали. Если по первому пункту Ольмерт прецедент уже создал, то по второму — рано загадывать. Амир Дан, советник Ольмерта по связям с общественностью, пообещал в воскресенье, что все переданные в суд дела в итоге развалятся, как и все прежние дела, заведённые полицией на его клиента, но впоследствии ею же и закрытые за недоказуемостью вины или недостатком улик.

Одно из обвинений, предъявленных Ольмерту, касается его участия в распределении государственных грантов частным компаниям (т.н. «дело Инвестиционного центра»). В отчёте государственного контролёра Михи Линденштраусса, опубликованном ещё в апреле 2007 года, рассказывалось, как Ольмерт лично помог компании Silicat Industries с рассмотрением её заявки на получение 10-миллионного правительственного гранта. Заявку Silicat Industries представлял адвокат Ури Мессер, близкий друг Ольмерта и его многолетний бизнес-партнёр по адвокатской практике. Госконтролёр усмотрел в этой истории «конфликт интересов», в силу которого Ольмерту следовало воздержаться от любого участия в рассмотрении заявки Silicat Industries правительством. Стоит, однако, отметить, что ни Бюро госконтролёра, ни полиция в ходе последующего расследования, не нашли оснований обвинить Ольмерта в получении каких-либо денег за эти хлопоты, будь то от Silicat, или от Мессера. Без таких оснований суд вполне может признать поведение Ольмерта в данном эпизоде предосудительным, но не преступным. Как это уже случилось пятью годами ранее с его предшественником Ариэлем Шароном, которого госконтролёр также уличил в конфликте интересов, без коррупционной составляющей, при раздаче сельскохозяйственных земель.

Другое обвинение (т.н. «дело о конвертах с деньгами») касается частных пожертвований, которые Эхуд Ольмерт на протяжении нескольких лет получал в ходе личных встреч от американского бизнесмена Моше (Морриса) Талански, давшего об этом подробные показания в ходе следствия. Общая сумма денег, полученных Ольмертом от Талански за 10 лет знакомства, составляет около 150 тысяч долларов. Таланский полагал, что жертвует «на благо Израиля», но следствие убеждено, что Ольмерт тратил эти суммы, получаемые в наличной валюте, на свои личные нужды. Если суд признает факт передачи и получения денег доказанным, то бывший премьер-министр, очевидно, окажется виновен в сокрытии этих доходов, неуплате с них доходов, возможно — в легализации. Однако стоит заметить, что в деле Таланского нет подозрений, что Ольмерт каким-либо образом «отрабатывал» полученные деньги. Неудивительно, что и в этом эпизоде прокуратура остереглась от предъявления обвинений в получении взятки.

Третье дело, переданное в суд (т.н. «дело Ришон-Турс»), совсем удивительно. Ольмерт предстаёт в нём бесчестным человеком и мелким скрягой, но трудно себе представить, чтобы любой другой гражданин Израиля, уличённый в использовании подобной схемы, оказался бы на скамье подсудимых. Речь в «деле Ришон-Турс» — о том, что Ольмерт регулярно брал в различных еврейских НКО командировки в США для выступления на тех или иных форумах, устраиваемых этими организациями. И умел совместить два-три мероприятия в ходе одной поездки. При этом с каждой из НКО он брал полную стоимость предстоящих перелётов, проживания и суточных. Счета к оплате выставляла турфирма «Ришон-Турс», осуществлявшая бронирование билетов и гостиниц для Ольмерта. «Излишки» полученных средств она аккумулировала на специальном счету, с которого затем снимались деньги на оплату частных поездок Ольмерта и его семьи по миру. Всего на специальном счёте Ольмерта в «Ришон-Турс» накопилось 110 тысяч долларов тайных «излишков», но к лету 2008 года, когда этим счётом заинтересовалась полиция, он оказался практически пуст: семья премьера успела к тому моменту проездить всю его «заначку».

Других обвинений в минувшее воскресенье экс-премьеру Израиля Эхуду Ольмерту в окружном суде предъявлено не было.

Это особенно удивительно с учётом всей совокупности дел, которые ему в последнее пятилетие инкриминировались. Со ссылками на источники в полиции и прокуратуре израильская пресса рассказывала читателю о расследовании миллиардных сделок, где Ольмерт, в бытность его мэром Иерусалима, министром промышленности и торговли, министром финансов и премьером, выступал то посредником, то «крышей», то и вовсе — тайным бенефициаром. От всех тех громких дел, тщательно расследовавшихся и бурно обсуждавшихся накануне любых выборов в Израиле, в теперешнее обвинительное заключение не вошло ни строчки, ни запятой. Оттого ль, что все прежние обвинения были надуманными? Или наоборот, оттого, что они были слишком серьёзны? Вряд ли открывшийся в Иерусалиме процесс над Ольмертом даст ответ на этот интересный вопрос.